Запас нашей прочности

  • 02.03.2009
Самым ярким событием прошедшей недели был Красноярский экономический форум. А точнее – два выступления. Губернатор Красноярского края А. Хлопонин считает необходимым принять конкретные меры для недопущения ухудшения ситуации в российских регионах в условиях кризиса.

«В общей массе регион испытывает первую волну кризиса, но запас прочности даже у такого сильного региона как Красноярский край не бесконечен. Запас прочности у самых сильных регионов России составляет месяц. Начались неплатежи между смежниками крупных предприятий, практически параличом охвачена банковская система, если не принимать каких-то конкретных мер, ситуация сложится критически». По его словам, пока в Красноярском крае кризис выражается в сокращении чрезмерного количества управленческих кадров и сворачивании бесперспективных и убыточных предприятий, но даже у успешных предприятий ресурсы по противодействию кризису на исходе. На самом деле, по нашему мнению, регионы удержат ситуацию до лета; дальше – дачный, теплый, летний период. Главные проблемы начнутся осенью, тогда и наступит реальный кризис. Второе выступление – Дворковича. Он признал, что инфляция может достигнуть 15%, хотя будет не менее 25%. Перед населением медленно раскрывают карты. Второе, о чем объявил Дворкович— поддержки бизнесу ждать особо неоткуда, он призвал бизнес повышать эффективность и работать, не ожидая помощи. Надо полагать, что это не касается тех 250 системообразующих предприятий, число которых хотели довести до 1 000. На самом деле – ситуация и в мире тоже странная. Бизнес обвиняют в кризисе, в том, что владельцы компаний вели слишком «потребительскую» жизнь. Но для этого они и создавали свой бизнес— чтобы жить так, как хочется, а вовсе не ради счастливой жизни своих наемных рабочих. При всей «социальной и корпоративной ответственности бизнеса». «Дополнил» ситуацию Президент, которые объявил активистам «Единой России» в пятницу, что кризис будет долгим.

В такой сложной ситуации начнет работать наш «профильный начальник». В обстановке строжайшей секретности продолжает формироваться Федеральная служба по регулированию алкогольного рынка. И это настораживает. Как и огорчило отсутствие представителей (представителя) службы на крупнейшей профильной алкогольной выставке России «Продэкспо— 2009». Наконец-то появилась официальная информация об утверждении Положения о нашей новой службе. Понятно, что в России грядут серьезнейшие кадровые и структурные перестановки. Первые отставки губернаторов уже произошли. Производится замена руководства на ключевом на сегодняшний день для России направлении — сельскохозяйственном. В недалеком прошлом Минсельхоз был нашим главным куратором. Не за горами смена и еще ряда ключевых министров. Ничего необычного не происходит из того, что мы описали в своих материалах в октябре 2008 г. Нам было проще— мы понимали серьезность и длительность кризиса, а российские власти еще нет. Ситуация такова, что снизу – виднее. Мы могли говорить откровенно, а власти нет, поскольку это было бы сочтено нагнетанием паники среди населения. В результате чего государство вводило в кризис население постепенно, поступательно; рубль девальвировался медленно. И в центральных СМИ все до поры до времени спокойно. Проблемы экономические пытаются заслонить иными, акцентируя внимание, например, на проблематике детского потребления алкоголя. Кто спорит, что это важнейшая проблема, но внимание пытаются отвлечь от не менее важных проблем.

Главной интригой даже не дня, а дальнейшего периода для рынка остается будущая деятельность Федеральной службы. С чего служба начнет? То, что в положение службы вписано ВСЕ, еще ни о чем не говорит. У нас и в Конституцию, и в Законы тоже вписано все. Это ранее наш рынок выглядел каким-то изгоем. Все в стране радовалось развитию, «росло и пухло» вместе с ценами на нефть и т.д., и только один наш водочный сегмент легального алкогольного рынка упорно сопротивлялся прогрессивным переменам в государстве и не хотел расти. На протяжении последних восьми лет он выглядел каким-то антигосударственным образованием. Сегодня же на фоне тотального падения промышленного производства ситуация на нашем алкогольном рынке уже не выглядит с экономической точки зрения «российской трагедией» — наш легальный рынок находится в русле общеэкономического спада (дополнительный спад легального производства алкоголя в среднем на 20% по каждому из основных видов продукции). Кардинально изменилась ситуация: останавливается металлургия, машиностроение. Меньше доходов дадут газ и нефть. Таким образом, «пересыхают» потоки белых и черных денег на государственном уровне в России. В этой ситуации значимость потоков денег «аналогичных цветов» от алкогольного рынка резко возрастают. Мы входим в экономическую ситуацию 1991— 1993 г.г. Весь вопрос только в сроках пребывания в этой ситуации. Тогда за внутреннее «рыночное» разрушение страны государство получало деньги извне, а сейчас никто не поможет. Наоборот, деньги свои иностранцы и наши выводят.

Если с падением уровня всей прочей экономики все понятно, то допустить спад в пищевой промышленности и алкогольном ее сегменте государство не должно. Просто не имеет право. У государства сегодня две задачи на нашем рынке: экономическая (максимальный сбор белых и черных денег в государственных интересах, для чего с помощью службы государство должно полностью перенаправить эти потоки в сторону государственного кармана). Вторая задача— общественная, антиалкогольная (попытаться не дать в кризис впасть народу в беспробудное пьянство). Можно сегодня продолжать рассуждать о государственной алкогольной политике, но главной задачей службы будет первая. Задачей службы сегодня должна стать просто задача по более четкому руководству со стороны государства деятельностью нелегального рынка спирта и водки в условиях сокращения легального рынка. И если производители схемной дешевой заводской водки, которая в кризис приобрела дополнительную социальную важность, будут работать под более эффективным государственным руководством, то зачем государству с ними бороться? Они уже давно нормально вписались в экономическую систему нашего государства. Они часть ее и порождение. Останется в этой ситуации сделать только то, о чем мы пишем с октября: дать возможность квотировано каждому региону выпускать нелегальную водку для своих нужд, для своего малообеспеченного населения. Высокая цена на легальную водку не позволяет «гражданскому российскому обществу» обвинить государство в общедоступности алкоголя, а наличие схемной дешевой водки решает государственную задачу обеспечения малоимущих качественной заводской водкой. Как только эта проблема уйдет со страниц и экранов СМИ, о ней тут же забудут. Задачей службы в период кризиса может стать гармонизация легального и нелегального алкогольных рынков. Но «сверху» идет большая антиалкогольная общественная программа, которая может быть связана с необходимостью поддержать будущие (возможно) очень непопулярные меры государства в отношении алкогольного рынка. Посмотрим.

Сегодня мало что в «политическом плане» будет зависеть от службы, всю политику ей «нарисуют» свыше. Но даже в этой ситуации остаются вопросы: что будет с легальным рынком спирта и водки, и до какой степени он должен сократить свое производство, чтобы стало ясно – его тоже надо спасать. Если он «упадет» пропорционально со всей пищевкой, то на него опять не обратят внимание. В ближайшее время должно резко возрасти потребление не только нелегальной водки, но и домашних и технических спиртосодержащих жидкостей. Производители ССЖ больше не допустят массовых отравлений своим продуктом, чтобы его не дискредитировать. Значит, обратить внимание на проблемы легального водочного рынка сможет только еще более мощный спад производства (и соответственно – поступлений акцизов).

Но больше всего волнует вопрос— будет кто-либо в государстве заниматься проблемами продукции, производимой из винограда (виноградным вином, шампанским и игристым, а также коньяком)? Навара государству с этой продукции мало, а то, что виноградные продукты – тоже социальная продукция – понимания пока на государственном уровне нет.

Мы уже на днях писали о государственных планах по формированию структуры потребления продуктов питания в кризис (этим занимается Институт питания), а о структуре потребления алкоголя говорит в последние годы только сам алкогольный бизнес. Если бы сегодня государство получило срез структуры потребления алкоголя в каждой социальной группе (у нас же столько социологических исследовательских групп!), то это позволило подойти к проблеме серьезно. Но у нас сегодня «общественники» просто размахивают «флагом» потребления 15 л чистого алкоголя в год на душу населения. «ЦИФРРА» давно ведет учет среднедушевого потребления алкоголя по видам продукции; но только в целом по России. Поскольку конкретных потребителей той или иной продукции с высокой точностью выявить сложно, мы уже ввели ранее понятие «потенциальный потребитель». Потребление различных алкогольных продуктов «потенциальным потребителем» можно рассчитывать исходя из: возрастных предпочтений (молодежь, средний возраст, старший возраст или в целом); мужских и женских предпочтений; социально— групповых предпочтений и т.д.

Если говорить о возрастных предпочтениях в целом, то теоретически: «потенциальных потребителей» водки и ЛВИ в России не более 75 млн человек (это дает среднедушевой уровень потенциального потребления легальной и нелегальной водки и ЛВИ в год не менее 26 л); коньяка не более 73 млн человек (это не менее 1,64 л среднедушевого потенциального потребления); вина виноградного не более 88 мл человек (это не менее 9,9 л вина в год); шампанских и игристых вин не более 105 млн человек (это не менее 2,2 л в год на потенциального потребителя); САН – не более 60 млн человек (это не менее 6,7 л в год на человека); пиво – не более 95 млн человек (это не менее 121 л на потенциальную душу в год). И т.д. Можно на эту картину наложить более реальную «сетку». Тогда потребителей легальной водки в России окажется не более 40 млн человек (потребление на душу не менее 30 л легальной водки в год); потребителей нелегальной водки не более 20 млн человек ( не менее 32,5 л в год на душу); потребителей самогона, ССЖ не более 15 млн человек (причем, они пересекаются с группой потребителей нелегальной водки) – потребление на душу не менее 45 л в год в среднем. Вино виноградное (с учетом портвейнов) в реалии пьют не более 65 млн человек (это не менее 13,4 л на душу в год). САН пьют не более 30 млн человек (это не менее 13 л в год на душу в среднем). Пиво – не более 75 млн человек (это не менее 152 л в год на душу) и т.д.

Эти цифры отражают отправную точку момента, в котором мы находимся, и в котором начнет работать Федеральная служба. Несмотря на будущий экономический хаос, регулировать алкогольный рынок все равно придется. По мнению «ЦИФРРА» наша новая служба должна бы оттолкнуться в своей деятельности от структуры потребления населением алкоголя. Ослабление ярко выраженной северной модели потребления – вполне серьезная задача для России.

Поделится: